Блаженный старец Георгий пришел из Понта, осиротел и очень рано остался один. После преследований и заключения в тюрьму атеистическим режимом в Грузии он прибыл в Грецию, где скромный человек жил с таким аскетизмом и ревностной верой, что ему были дарованы дары проницательности, видения, предвидения и пророчества.
Отец Георгий родился в Аргируполисе (Гюмюшхане) в Черноморском регионе в 1901 году. Он рано осиротел, и его воспитание перешло к набожной бабушке. После смерти бабушки и сестры он вместе с дедом уехал в Эрзурум, в Великую Армению. Смерть деда и жестокое обращение с братом привели его на Кавказ. Один, бедный, обиженный и нуждающийся, сопровождаемый святыми во снах и видениях, он прибыл в Тифлис, в Грузию, и был взят епископом там в святую обитель Живоносного Источника. Он был облачен в почетную монашескую рясу в возрасте всего девяти лет и будет носить ее более полувека.
Его Тонзура
Он с детства любил подвижническую жизнь и молитву. 20 июля 1919 года он был пострижен в монашество и его имя было изменено с Афанасия на Симеона. Сообщается, что в тот момент, когда он был пострижен, колокола начали звонить сами по себе.
В монастыре он встретил своего дядю, епископа, который помогал ему духовно. Атеистический режим революции 1917 года преследовал Церковь, духовенство и монашество. Вместе с другими монахами монастыря он был заключен в темное подземное помещение, через которое проходила канализация. Он выдерживал страшные лишения, уповая на Бога. Многие из братьев умерли там мученической смертью. Сам он избежал верной смерти благодаря помощи Божией Матери. 8 сентября 1925 года он был рукоположен в сан священника и переименован в Георгия. Он вел богослужения на грузинском языке.
Вскоре он приобрел имя проницательного, прозорливого и прозорливого старца. Многие приезжали издалека, чтобы познакомиться с молодым иеромонахом и посоветоваться с ним. В 1923 году он уехал из Тифлиса в Сухуми. В своих частых литургиях он поминал великое множество имен. В своей келье он постоянно учился и молился. Воздержание, аскетизм, бдения и посты были постоянной частью его жизни. Его пророчества исполнились, и люди стали считать его святым. В 1929 году он смог приехать в Грецию.
Прибытие в Грецию
Он прославил Бога за свое спасение. Понт, Грузия и Россия остались в его памяти как места борьбы, лишений и жертв. Из Салоник, куда он прибыл 19 октября 1929 года, он переехал в Катерини, а затем дальше в деревни Алония и Куккос, микро-Дасос близ Килкиса и, наконец, в 1930 году, в Сипсу близ драмы. Жестокое обращение в тюрьме в Джорджии сделало его наполовину парализованным, очень слабым, и ему часто было очень трудно ходить, так что его приходилось нести, чтобы идти туда, куда он хотел.
Его единственным имуществом были несколько церковных книг на грузинском языке, священнические облачения, иконы и часть реликвии его сестры Анны. Многие люди стали приходить к нему за помощью. Отец Георгий, любивший Бога, святых, братию свою и весь народ, совершал молебны, исповедовал людей и увещевал их. В 1938 году он построил небольшой Вознесенский монастырь. Здесь он будет праздновать, исповедоваться, проповедовать, предсказывать и творить чудеса в течение двадцати лет. Его келья и церковь стали вместилищем Силоама для телесных и духовных недугов многих людей.
Он отправился в Иерусалим как паломник, а затем на Святую Гору, где встретил святых людей, которые убедили его остаться там, где он был, потому что верующие очень нуждались в его присутствии и свидетельстве. В 1941 году он был чудесным образом спасен от неминуемой гибели от рук болгар, которые арестовали его и хотели казнить. Вся его жизнь прошла в непрерывном чуде. С помощью Святого Николая он был частично исцелен, по крайней мере, в той мере, в какой он мог поддерживать себя.
Он всегда был скупым, простым, постящимся, бдительным, болезненным и молитвенным. Говорил он мало, был осторожен, строг и серьезен. Он посещал больных и бедных в великой нужде, потому что ему самому помогали, и он знал, как помочь другим.
В Святом проскомидии он вспоминал тысячи имен живых и усопших. Некоторые из них он записывал, а в конце Божественной литургии вызывал родственников наедине и рассказывал им о проблемах, стоящих перед их близкими, живыми или мертвыми. Если они умрут, он расскажет родственникам, как они закончили свою жизнь. Чистые и невинные люди видели, как он совершал литургию, не касаясь ногами земли. На богослужениях он был светел, спокоен и радостен. Он сослужил со святыми. » Я редко праздную в одиночестве», — говорил старший. Особенно он был предан Богородице, почтенному Предтече и Святому Георгию. Он посылал больных и нуждающихся к разным святым, и по его молитвам все шло хорошо. Из смирения он не хотел, чтобы его недостоинство почиталось, но чтобы Бог был прославлен его святыми. Он называл святых «посетителями» и обладал даром видеть состояние душ в церкви.
Старец очень строго соблюдал церковные каноны и не был снисходителен к недопустимым «устроениям». С нераскаявшимися он был еще строже. Он очень высоко ценил призвание духовного отца и серьезно относился к своим обязанностям. У него не было желания окружать себя сторонниками, которые льстили бы ему, но он сохранял дискриминационную строгость. Его целью всегда было принести смирение исповедующимся вместе с искренним раскаянием и покаянием для спасения их бессмертных душ.
Харизматичный Пастор
Его пламенная вера, аскетическое существование и чистая жизнь принесли смиренному и достойному слуге Всевышнего дары проницательности, видения, предвидения и пророчества. Бог просветил блаженного старца до такой степени, что он мог видеть вещи далекие и в прошлом, как если бы они были близки, и в настоящем, даже, иногда, вещи, которые были в будущем, как рассказывают многие из его духовных детей. Некоторые сомневались в дарах старца, но когда они узнали его, то не замедлили признать, что он действительно был человеком Божьим. Старец использовал свои дары для помощи и спасения душ, а не для того, чтобы обличать или стыдить людей или возвеличивать и хвалиться собой. Он со слезами говорил о неизбежных трудностях: немецкой оккупации в 1940 году, болгарском вторжении и Гражданской войне. Он читал сердца людей, как открытую книгу. Чтобы сохранить свое смирение, он иногда притворялся глупым, как глупость ради Христа. Добродетель требует больших усилий, чтобы приобрести ее, и достаточных навыков, чтобы сохранить.
В своей пастырской деятельности старец проявлял особое внимание к женщинам, которые из-за своего богатства чувств легко преувеличивают честь, оказываемую другим. Он был тихонько строг с ними. Но он скрывал сердце, которое было полно любви ко всем. Его милостыня всегда была тайной. Как только стемнеет, он пошлет кого-нибудь из своих наперсниц с одеждой и едой для бедных. Он утешал скорбящих и добросовестно заботился об усопших. Он любил детей, давал им нежные советы и щедро делился с ними маленькими подарками. Он всегда старался скрываться и никогда не хотел быть в центре внимания или быть удостоенным чести. Старец никогда не хотел, чтобы кто-нибудь покидал его монастырь голодным. Он готовил и пек хлеб и делился своими усилиями со всеми как «благословение». Он был трудолюбив, неутомим, щедр и щедр.
За все это верующие питали к старцу большое уважение и любовь. Он принимал любовь своих детей, но не провоцировал и не желал ее. Он был смиренен и особенно любил говорить о святом смирении. В конце концов, он жил в священной изоляции. Большинство людей не понимали его, а некоторые и вовсе не понимали. Лишь немногие могли понять глубину его духовности.
Его Кончина
Он точно предвидел и предсказал дату своего ухода из этой жизни. Приготовившись некоторое время, он ожидал его с еще большей молитвой, давая последние наставления своим духовным детям. За три дня до его смерти было совершено Таинство Божественного помазания. Он принял причастие. Он прощал, благословлял и прощался со всеми. Он умер 4 ноября 1959 года. Последние слова, слетевшие с его уст, были: «Открой мне врата любящей доброты, Пресвятая Богородица».
Осиротевший, скорбящий и безутешный народ провожал его до места последнего упокоения, за церковью Вознесения, где он прослужил около тридцати лет. Лицо его было умиротворенным, радостным и сияющим. Его мертвое тело было гибким, как и у тех, кто был на Святой Горе. Два кипариса у его могилы склонились, словно в почтении, как он и предсказывал, и множество птиц собралось во время его похорон, не боясь большой толпы людей. Теперь все были уверены, что хоронят Святого. Его попросили похоронить в облачении, с крестом и богослужебными книгами, которые он купил в Грузии.
преподобный Моисей Афонский
Источник: pemptousia vol. 17, PP. 116-23, апрель-июль 2005 г. Под редакцией Джона Санидопулоса.
Канонизация
Святой Георгий был причислен к лику святых Вселенским Патриархом Варфоломеем I в драме 2008 года.
Свидетельство старца Ефрема Катунакийского
Блаженному иеромонаху Ефрему Катунакиотису сообщили, что преподобный Георгий-великий святой. Поэтому, несмотря на свой возраст и болезнь, он отправился смиренным паломником в монастырь преподобного, чтобы помолиться у его могилы. Действительно, он первый попросил сделать для него икону Преподобного с нимбом. Покидая гробницу, он взял в качестве талисмана землю. Когда некий священник посетил Папу-Ефрема в Катунакии и рассказал ему о его различных проблемах с семьей, он указал, что рядом с ним находится врач, имея в виду преподобного Георгия. Он даже показал ему грязь, которую он взял из своей могилы, которая испускала яркий свет, как будто это был горящий кусок хлопка, смоченный в спирте. Этот священник уже несколько лет был викарием монастыря преподобного.
Перевод: Джон Санидопулос
Фотографии с первого празднования праздника новоканонизированного Святого Георгия Карслида. (Драма, Греция, 2008)
https://orthodoxlogos5.wordpress.com/2013/11/12/saint-george-karslides-an-elder-with-the-gift-of-foresight/
Загрузка...
